понедельник, 16 апреля 2012
Глава 32. Ночь.
читать дальше- Монсеньор, вы хотели меня видеть? – Эрика старательно отводит взгляд, изучая носки своих сапог.
- Разве? – Рокэ не злится, похоже. Кажется, он и в самом деле запамятовал.
- Хуан сказал, что…
- Значит, хотел, - общайся Эрика с кем другим, она бы решила, что собеседник, отчаявшись вспомнить, о чем хотел поговорить, лихорадочно подбирает тему для разговора.
- Слушаю монсеньора.
- Как ваше самочувствие, для начала? Вы выглядите намного лучше, чем в тот вечер, - негласно они называют вечер вина и яда тем вечером. Пройдет много дней, пока оба затрут воспоминание.
- Прошу простить меня, - она виновата. Если бы ни ее малодушный срыв… Эрика бросила быстрый и нерешительный взгляд на сюзерена. Если бы не ее выходка, Рокэ хотя бы не выглядел таким усталым.
Герцогиня Окделл могла только предположить, почему.
Сегодня днем приезжал Наль и своим приездом показал, как быстро разлетаются по столице новости. Эрике совсем не было жаль братьев королевы… И кого там еще прикончил утром Ворон.
Девушке удалось убедить кузена, что она немного простыла. Впрочем, особо напрягаться не пришлось: Наль довольно легко принял эту версию событий.
Самое забавное было, что кузен, наконец, перешагнул порог дома Алва. Он держался несколько скованно из-за окружающей его роскоши, и Эрике подумалось, что она сама едва ли смотрелась лучше, когда впервые попала в этот дом.
Реджинальд мельком упомянул имя кансилльера, но Эрика, отвлекшись, не поняла к чему. Пришлось переспросить:
- Прости, что ты сказал?
- Ходят слухи, что граф Штанцлер бежал этим утром. Дикон, я понимаю, это тяжело принять, но его официально признали изменником… Это, скорее всего, ошибка…
Наль, как всегда, опять не понял ее. Просто не подумал, что она отвлеклась на другое, решил, что «герцог Окделл» донельзя поражен новостью.
Эрика только теперь отметила, что привстала на подушках – лекарь, пришедший к ней почти сразу после ухода Оноре, настоял, чтобы она еще полежала.
Как хорошо, что он не заставлял раздеваться и провел только внешний осмотр.
Даже если он что-то заподозрил бы, слишком большими были деньги, которые осели в его кармане, и знатными клиенты.
Но сейчас она стояла в кабинете Рокэ и не знала, что ему сказать. Так, чтобы он понял…
- Прошу простить меня.
- За что? Вы ж живы, - внутри Эрики борются два чувства: с одной стороны, ей кажется, что Рокэ сейчас вот-вот скажет что-то очень важное для них обоих, а с другой, что он просто издевается.
- Я наговорила лишнего.
- Напомните? – он точно издевается.
- Увольте. Я не могу повторить, - в груди что было сил стучит сердце. Удивительно, как Алва его не слышит.
- Почему, эрэа? Вы боитесь?
- Да. Да, боюсь, - схватиться за это безумное предположение. Герцог Окделл боится эра, почему бы и нет? Тот слишком яркий для него, слишком сильный, слишком независимый…
- Кого же?
- Вас.
- Я вам внушаю страх? Или все же отвращение? Ну как же: я – мерзавец и подлец. Грехов земных живое воплощение. – Герцог Алва говорит почти стихами и внезапно оказывается совсем близко. Эрика неосознанно поднимает на него взгляд – хотя не сказать, что Рокэ намного выше ее.
Для Ричарда Окделла это было бы неплохо. А вот высокую девушку не самого невесомого, если так можно выразиться, телосложения могли обозвать кобылицей.
Синий взгляд не отпускает. Как и руки, которые ложатся на плечи. Без намека на похоть, успокаивающе, но сердце подскакивает к горлу.
- Безбожник. Циник. Я люблю! – последние слова вырываются против воли.
- Как глупо.
- Ужасно глупо, я вас понимаю. Вас много любит кто… А тут мое назойливое чувство. Простите.
- Вы извинялись все же за него? – он так и не убрал руки с ее плеч. Стоит рядом. Все такой же недоступный.
- Да. Мне поведение такое не пристало. По возрасту, по чину, по рождению.
- Вам стыдно?
- Нет. Мне все равно, что скажут лично обо мне. Но у меня есть сестры…
- А если так? – Эрика не успела отшатнуться, когда Рокэ ее поцеловал.
Герцог Алва пахнет вином, оружием и чем-то еще…
Нет сил отстраниться. Любовь укладывает в неравном бою и честь, и долг, и этот проклятый этикет. Эрика обнимает герцога за шею, неумело отвечая на поцелуй. Левой рукой пытается развязать узел шейного платка. С каких это пор Рокэ дома носит платки? Наверное, не успел снять, когда вернулся.
Легкий шелк отнюдь не легко поддается, так и норовя выскользнуть из пальцев.
Рука остается на плече, удерживая синюю ткань. Второй рукой потянуться к вороту рубашки. Ведь стало так душно! Как можно быть полностью одетым по такой жаре?
Алва вздрогнул и оторвался от губ Эрики.
Девушка мысленно возненавидела себя за то, что не хватило гордости остановиться, и она потянулась следом.
- Вы больны?
Рокэ второй раз поцеловал не в губы - он коснулся лба девушки, будто подозревал у нее жар. Со стороны она, хотя сама, разумеется, не могла этого видеть, вызывала подобные мысли: широко отрытые глаза, в сумраке кажущиеся такими огромными, пылающие румянцем щеки – он так похож на лихорадочный! – кожа светлая, как у истинной северянки.
Припухшие от поцелуя губы дурманят… А темно-русые волосы так и просятся, чтобы их растрепали еще больше.
- А как же Честь? Не помешает? – неправильно. Так не правильно. Но если Эрика сейчас не остановится – он тоже не выдержит. Она манит его, пьянит.
С ним так давно такого не было…
- Да Леворукий с этой честью! Я не могу, я не могу. Потом хоть в омут, хоть на плаху. Рокэ! Прошу!..
Все заслоны, все стены рушатся. Рокэ не сопротивляется, позволяя расстегивать на себе рубашку, но все еще удерживает себя, чтобы не стянуть тот же предмет одежды с девчонки-оруженосца.
- Зачем тебе такой я нужен? – шепотом, точно боясь спугнуть.
- Я люблю… Люблю…
Еще один барьер разлетается в пыль. Герцог Алва целует девушку, а затем подхватывает ее на руки, не прерывая поцелуя.
Эрика смутно помнит дорогу до спальни. Помнит зато, как кэналлиец опустил ее на прохладные простыни.
Немного страшно.
Но она сама помогает Рокэ избавлять ее тело от одежды.
Перебинтованная грудь. Алва закусывает губу и хмурится. Вот он потянулся рукой куда-то под подушку. Взмах!
Конечно, зачем долго и упорно разматывать бинты, когда их можно просто разрезать?
Еще взмах – первого оказалось недостаточно. Какова бы ни была сталь – плотную полосу ткани она возьмет не сразу. Еще один, последний. Ни царапинки. Ни одной капельки крови от казавшихся едва ли не смертоносными ударов.
Эрика судорожно вздыхает, сбрасывая обрывки светло-серой материи на пол.
А вот бриджи – не юбка, просто так не задерешь. Их-то девушка и помогает стащить. Как назло, кожа влажная, и это оказывается не таким простым занятием.
Рокэ тоже разоблачается полностью.
Как все-таки хорошо, что в комнате темно.
При свете Эрика бы не осмелилась… Не решилась бы так целовать, так выгибаться навстречу, шептать такие слова. И так откровенно раздвинуть ноги, отзываясь на умелые ласки.
Рокэ заметил. Он как раз чертил дорожку поцелуев по шее девушки.
- Ты… Ты еще можешь передумать… - жаркий шепот в ухо.
Ту, которая в этот миг сказала бы «нет, я тебя не хочу», любой бы мужчина задушил на месте. Одни боги знают, сколько усилий ушло у Рокэ на этот вопрос.
Эрика подалась вперед, целуя в губы, обнимая. Отвечая.
Резко вздохнула, а потом стала двигаться в унисон с герцогом Алвой. Последней, к тому времени не сбежавшей мыслью, было то, что она хотела бы видеть рядом с собой Рокэ всю жизнь. Глава 33. Влюблен.
читать дальшеУтром она проснулась позже Алвы. Эрика так и уснула вчера, уткнувшись мужчине в ключицу. Они оба были едва прикрыты покрывалом. Рокэ обнимал ее за талию, легко водя по ней пальцами – то просто поглаживая, то выписывая узоры. Стало щекотно. Эрика пошевелилась, пытаясь увернуться.
- Доброе утро, - Рокэ, больше не опасаясь разбудить девушку, принял более удобную позу.
- Доброе, - отозвалась Эрика, натягивая на себя сползшее было покрывало почти до подбородка. Что обычно говорят, просыпаясь утром в одной кровати с красивым мужчиной? Как вчера было хорошо? Или «давай повторим»? Или что? Не о погоде же разговаривать! Хотя вон какие веселые лучики пробиваются сквозь портьеры…
- Завтракать будешь? – Рокэ, не убирая руки с талии девушки, потянулся к витому шнуру вызова.
- Было бы неплооо… Нет-нет-нет! – Эрика представила, как они выглядят со стороны: растрепанные, обнаженные. В одной постели!
В ту же секунду она ужом вывернулась из объятий, завернулась в покрывало, не заметив, что оно все-таки одно на двоих, и позабыв о своей одежде, босиком выскочила из спальни под возмущенный вопль, тут же сменившийся хохотом. Хуан – Рокэ все-таки успел дернуть за шнур – едва успел отскочить в сторону, давая дорогу.
Бывший работорговец проводил взглядом удаляющуюся трусцой фигурку, закутанную по глаза, и, как ни в чем не бывало, зашел в опочивальню с подносом, который, к слову, был накрыт на две персоны.
Алва хохотал, нисколько не смущаясь своей наготы.
- Ну ставь, ставь уже, el viejo bribón!* И эрэа не забудь отнести. Давно ты знаешь?
- ¿Sobre que, soberano?**
- Лицо такое честное не делай. С каких пор ты мне завтрак носишь? – Рокэ справился с душившим его смехом.
- ¡Oh, el soberano, no le pasarás!*** - на лице Хуана, наконец, расплылась хитрая улыбка. – Порадоваться за вас хотел.
- Ну-ну.
Оба мужчины не выдержали и рассмеялись.
- Не вздумай рассказать кому!
- Я только Кончите!
- Хуан! – Рокэ хлопает по кровати ладонью.
- Обижаете, соберано. Я от природы неболтлив.
***
- Вы убежали слишком быстро, а я надеялся на совместный завтрак.
- Уйдите.
- Если бы вы не хотели меня видеть, заперлись бы. А, впрочем, как пожелаете.
- Нет, стойте.
- Какая смена настроения! Да что вы делаете? Разве еще есть смысл себя мучить? Оставьте бинты, - Рокэ отбирает светло-серые полосы и начинает скручивать в рулончик.
- А что изменилось? – Эрика старается вложить в голос как можно больше безразличия.
- Я влюблен в тебя. Ты не представляешь, как давно, - герцог Алва подошел сзади и коснулся губами русой макушки. – Сначала я узнал, кто ты. Ты и представить себе не можешь, насколько я был поражен. Тебе удалось приковать мое внимание к себе. Потом ты влипла в несколько историй…
- А тебе пришлось геройствовать! – Эрика потянулась рукой назад, обнимая все еще стоящего сзади Рокэ за шею. Удивительно приятно обращаться к нему на «ты».
Смеется. Что она такого смешного сказала?
- Потом я понял, что мне не нравится, когда на тебя кто-то смотрит. Женщины ли, одураченные твоим маскарадом… Что ты хмыкаешь? Смотрели, я же видел… Или как этот петушащийся бывший командующий авангардом, - Первый маршал помолчал. - Каюсь, я хотел забыть. Сбежал от проблем и от оруженосца в Кэналлоа. А тебя отправил домой, думая, что там немного напомнят о том, кто я. И проблема растворится сама. Не вышло.
- Дома было ужасно. Могу я просить об услуге?
- Все, что угодно.
- Можно устроить так, чтобы забрать Айрис из Надора?
- Сделаем, - как легко, имея столь высокое влияние, дать такое обещание. – Так ты мне теперь скажешь, зачем я тебе такой?
- Какой «такой»? Самовлюбленный, резкий, наглый, вламывающийся ко мне без стука?
- О, как смешно! И это в моем же доме так меня попрекать!
- Стараюсь. Ну так что же?
- Ты перестанешь быть оруженосцем?
- Немного осталось. Меньше, чем через год тебе посвящать меня в рыцари. Или ты намекаешь, что мне уже сейчас пора облачиться в платье?
- О маске Ричарда я говорю. Хотя и с платьем вариант пришелся мне по нраву.
- Еще что скажешь? Какие еще условия выдвинет господин Первый маршал?
- Влюблен. Люблю. Никаких.
* Старый пройдоха (кэналл.)
** О чем, соберано? (кэналл.) P.S. soberano перевелось как государь (sic!)
*** Ох, соберано, вас не проведешь!
@темы:
фанфики,
шизануто-фэндомно-разное,
Отблески Этерны
-
-
16.04.2012 в 20:01класс!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
-
-
16.04.2012 в 20:06-
-
16.04.2012 в 20:57Руки он НЕ убрал. Руки. Т.е. обе руки на талии леди. ЧЕМ он потянулся?
-
-
16.04.2012 в 21:09не рУки, а рукИ))
кого? чего? Родительный падеж..)
Djovisse, merci)
-
-
16.04.2012 в 21:10-
-
16.04.2012 в 21:11-
-
02.07.2012 в 00:16-
-
02.07.2012 в 10:25Штурмуете с самого начала? Вот это сила воли)
-
-
02.07.2012 в 10:54-
-
02.07.2012 в 11:52типа разведчик
-
-
02.07.2012 в 11:55-
-
02.07.2012 в 12:05