Полюбить врага (Fem!Ричард/Рокэ)

[Leriira]

Прошу извинить за громаднейший перерыв. Каюсь и уже вся вывалялась в пепле)
За неоценимую помощь спасибо Шерр-из-леса, которая меня бетила и гаммила!


В предыдущих сериях,

т.е. главах:

leriira.diary.ru/p178168183.htm


Ахтунг! Присутствует нецензурная лексика!

Глава 41. Часть 1. Переполох.
Слезы жгли глаза, но пока их удавалось сдерживать. Из короткого разговора запомнились только жестокие слова об убедительности Манриков и маскараде.
Если ей не верит даже Рокэ, после всего, что между ними было, после всего, что он говорил, когда они засыпали под одним одеялом, если он еще зол на нее, если он ее предал!..
Эрика потянулась за платком и вздрогнула, ощутив под тканью что-то плотное. С подозрением покосившись на дверь, девушка выудила сложенный в несколько раз листочек бумаги. Рокэ нарочно писал мелко, чтобы уместить все. Постскриптум заставил слезы, наконец, покатится по щекам.
P.S. Я храню тайну и верю тебе. Во всем.
Зато теперь «герцог Окделл» улыбалась.
План был донельзя дерзкий и рискованный, но его часть, что возлагалась на плечи девушки, казалась не такой уж сложной.
Письмо было тут же сожжено над свечой – погасший камин господа тюремщики «забыли» вновь затопить. Эрика едва не припалила себе палец, когда обрадованный подношением огонек быстро-быстро побежал по бумаге.
И пусть завтрашний день ей придется провести здесь – может, и неплохих, но тюремных покоях – зато ночью она уже будет выезжать прочь из столицы!

Рассвет застал герцога Окделла свернувшимся в калачик под тонким покрывалом. Принесший завтрак служка всем своим видом показывал, что он бы не переводил еду на и без того почти покойников. Впрочем, это отнюдь не отбило Эрике аппетит: тем более что снедь на жестяном подносе была не самым скудным завтраком в ее жизни. Как и обед.
Правда, время текло омерзительно медленно. Как это скучно – когда тебе ничего нельзя! Не дозволено ни книг, ни кисти, ни даже положенной прогулки.
Хорошо хоть принесли воды умыться. Ледяная – прямо до костей пробрало. Пришлось потом сесть на кровати, закутаться в одеяло и несколько минут дышать на пальцы. А потом развлекаться, фантазируя, на что похожа вон та трещина, уходящая за гобелен. Воображение, раз за разом сообщавшее, что кроме паучка тут ничего не высмотреть, сколько ни старайся, сподобилось преобразить его в ромашку.
Молоденькие служанки в Надоре, кажется, гадали на этих цветочках. Любит, плюнет, поцелует? Нет, кажется, она что-то пропустила…
Герцог Окделл скоро умрет.
Сегодня вечером. Остается надеяться, что навсегда. Эрике ужасно надоел Ричард.
Она окликнула человека, принесшего ей ужин. Спросила сколько времени, хотя еще минуту назад отсчитывала удары башенного колокола. Восемь вечера. Пора.
Тюремщик поднял взгляд на герцога Окделла, пригубившего паршивенькое вино из потертого кубка и через миг вылетел из комнаты, выпучив глаза и зовя на помощь, ибо важный государственный преступник вдруг судорожно закашлялся и схватился за горло, задыхаясь.

- Что, что ты сказал, мразь?! Да ты, ублюдок поганый, соображаешь, что будет, если он концы отдаст?! Бегом в лазарет! – комендант Багерлее не сомневался, что если заключенный умирает в тюрьме без данного негласного на то разрешения, то кому-то в лучшем случае искать новое место службы. В худшем - отправиться долго и вдумчиво беседовать с Создателем.
- Вот! – запыхавшийся служка с выпученными глазами ворвался в комнату. – Привел! Не наш, правда, но вроде понимает в болезнях!
- Да не ко мне, кинжал тебе в задницу! К герцожонку!

Врач оказался толковым – заключенного больше не колотило в припадке. Он вообще не двигался, только часто-часто дышал. Лекарь крикнул своего помощника и, не обращая внимания на стражу, они вдвоем подняли юношу.
- Вы что делаете, коновалы, мать вашу за ногу?! – хрипло завопил начальник. Страх отступил, пустив на причитающееся место апломб и ярость.
«Коновалы» положили Окделла на пол. «И как их во врачи-то взяли, оба как медведи – огромные и, похоже, такие же сильные».
- Молодому человеку нужен уход и должные условия.
- А чем вам местный лазарет не по нраву?
- Я видел его, метр, - влез ученик. - Так себе комнатушка, пушечному мясу кровь пускать или конину разделывать. Даже эфира нет! – наябедничал юноша, обвиняющее косясь на военных, словно именно они были виноваты в том, что врача пришлось звать со стороны.
- И ничего, до сих пор живем! – вспылил комендант, которому, пусть лазарет и не его рабочая обитель, было все равно неприятно. Разрубленный змей, его просто перекосило от такого поношения подвластной ему территории!
Врач стал сыпать непонятными словами, а для доходчивости размахивать у коменданта перед носом кулаком размером с небольшую дыню. У того разом пропало желание спорить:
- Да забирайте! Только я с вами стражу отправлю! – сплюнул он наконец. – А то негоже вам самому возиться с этим…
Такая вольность, разумеется, чревата наказанием. Если узнают. Но ведь ничего не произойдет, а, значит, и вины никакой нет.
"Это" на манипуляции со своим бренным телом никак не отреагировало, до сих пор пребывая в бессознательном состоянии. Если бы комендант имел хоть какое-то понятие о медицине, он бы спросил, почему парень до сих пор не пришел в себя, ибо длительные обмороки без перехода в сон пользы не приносили. Бугаи-лекари вновь подхватили герцога и выволокли его на тюремный двор, а уж там сгрузили в арестантскую карету. Хмурая стража заняла свои места. Кажется, солдаты искренне не понимали, зачем охранять бесчувственного юнца, когда можно в это время посидеть в казармах, травя байки и передавая по кругу неплохую тинту. Однако делать нечего – приказ!
Они еще успеют перемыть косточки паникеру коменданту, а лекаря пригласить на длительную прогулку по многим адресам под лунным сиянием.
Карета выехала за ворота и покатила вперёд, считая колёсами ухабы на дороге.
Путь до жилища лекаря занимал около получаса. Первые двадцать минут прошли спокойно и скучно, солдаты, по вечернему времени, привычно задремали в сёдлах. Но неожиданно, когда конвой притормозил, стараясь вписаться в поворот, с другой стороны улицы на них выскочило с десяток вооружённых всадников, замотавших лица по самые глаза. Один из разбойников рубанул ближайшего солдата морисской саблей. Товарищи пострадавшего немедленно бросились мстить. Громадные врачи тоже не остались в стороне, вылезли из кареты и приняли участие в развернувшемся действии – правда, они так махали кулаками, что скорее мешались обеим сторонам. Завязалась серьёзная драка.
Под шумок к карете подбежали ещё двое: один открыл дверцу, а другой намеревался вытащить заключённого.
- Я сам! - буркнули из полумрака. И «герцог Окделл», совершено здоровый, самостоятельно шагнул навстречу своим освободителям.