Полюбить врага (Fem!Ричард/Рокэ)

[Leriira]

Пост пополнится. Автор старался часть своих недомолвок устранить и вроде план выполнил) Автор горд)

Глава 38. Откровенно говоря…

- Монсеньор! - девушка постучала условленным стуком по гладкому темному дереву. И тут же услышала, как в замке ворочается ключ.
- Заходи, - Рокэ отступил на шаг, давая дорогу. – Все прошло удачно?
- Более чем. Я молодец?
- Юноша, а при чем тут вы? О патенте Ее Величество просил я, приютила вашу сестру она… Ладно, молодец ты, молодец. Только не говори никому.
- Почему?! – что она, уже и похвалы не достойна?
- Потому что не поверят. Ну да оставим веру клирикам. Как ты отнесешься к тому, чтобы поехать со мной в Алвасете?
Эрика недоуменно посмотрела на эра. Алва облокотился на стол, чуть склонив голову, и разглядывал «оруженосца» из-под лениво прикрытых век.
- Оруженосец сопровождает эра, если эр этого требует.
- Скучно, - Первый маршал вздохнул. - Вам нечем прикрыться, кроме устава и присяги?
- Я не понимаю, зачем.
- Просто так. Активных боевых действий еще нет, Первый маршал Талига волен распоряжаться своей персоной, как его душе угодно. Или вас смущает то, что я в родном гнезде уже недавно был? Или что в этот раз приглашаю с собой? – Рокэ, наконец, «выстрелил» совсем близко к цели. – Ну-у-у, юноша. Я разочарован. А где же радость на лице?
Эрика послушно изобразила улыбку. Алва скривился:
- Так почему ты не хочешь ехать?
- Я.. я хочу, - девушка сама удивилась тому, как неуверенно прозвучал ее голос. Пришлось откашляться и повторить:
- Я хочу поехать, монсеньор, правда.
- Но… - Рокэ протянул «о», предлагая Эрике продолжать. «Герцог Окделл» молчала. Она и сама не могла объяснить, почему ей резко расхотелось поехать на юг, в Кэналлоа. Судя по книгам, там прекрасно. А о том, столько секретов хранит замок Алва – можно только догадываться, но…
Опять это дурацкое «но»! Куда ни плюнь, а там оно. Коварное, жестокое, вызывающее сомнения.
- Рика?
- Как вы меня назвали, эр Рокэ?
- А ты меня?! – оба засмеялись. Алва направился к столу и облокотился на него, затем поманил пальцем «Ричарда». Девушка приблизилась, чтобы позволить усадить себя на колено.
- Тебя все время по титулу величали?
- Сокращали просто по-другому, - в ответ на вопросительный взгляд пояснение, - Рикки, - и девушка торопливо продолжила:
- Но Рика мне нравится даже больше. А в Кэналлоа езжай сам.
То, что появилось на лице Алвы, можно было назвать вежливой обидой, проступи оно яснее, но герцог постарался не выдать свое разочарования. Полушутливо бросил:
- Значит, ты меня не любишь.
- Ни стыда у тебя, ни совести, кэналлийский соберано! – Эрика попыталась вывернуться из объятий.
- У тебя были какие-то иллюзии на этот счет? – Рокэ перехватился второй рукой на ее талии. Теперь девушка была как в кольце.
- Перестаньте! – некстати вспомнилась Катарина. И рассказы о «столе кансилльера».
- Вот еще, - Рокэ не успел за сменой настроения герцогини Окделл и к вспышке гнева оказался немного не готов.
- Хватит! Сколько можно надо мной издеваться?!
Рокэ тут же отпустил девушку. На его лице не отразилось ничего, а синева глаз мешала прочитать чувства в них.
- Что произошло, пока вы, герцог Окделл, были в резиденции Их Величеств? – разительная перемена тона испугала Эрику.
- Ничего особенного. Я увиделась с сестрой и…
- Тогда в чем мое издевательство заключалось? – Рокэ задает вопросы так, что не отвечать на них невозможно, а отвечать становится почти стыдно. Когда посреди фразы понимаешь, что несешь чушь.
«Он злится, - подумала Эрика. – Только-только был веселый, а теперь злится. Любовница герцога Алва перешагнула грань дозволенного, и тот недоволен. Понятно и… приемлемо».
- Я… Прошу простить меня, монсеньор. Какие будут поручения?
- Только одно – дать внятный и полный ответ на мой вопрос. Я жду. Я жду, герцог Окделл! – Первый маршал не повысил голос, но шутки закончились окончательно. Надо говорить. Хоть что-то…
Первой протолкнувшейся мыслью был вопрос о Катарине.
- Вы зовете во сне Ее Величество.
- Вот как. И что? – Рокэ приподнял бровь и чуть склонил голову. – Ясно. Еще какие за мной грехи накопились?
- Вы странно себя ведете! Как… Как мальчишка! Вот зачем вы дали себя ранить тому пьянчуге из трактира? Зачем вы взяли Герарда? Почему сами не объяснились с Айрис? - «Еще немного и я разревусь прямо у него на глазах. Сохранить остатки достоинства и прочь, прочь из кабинета, пока…» Вопрос сорвался с губ раньше: - Зачем врали, что меня любите?! Мне что теперь делать?! – Эрика умолкла и тяжело, как после длительной пробежки, задышала, пытаясь взять себя в руки.
- Пока это все животрепещущие вопросы? Хорошо. Я не обязан вам отвечать, но иначе, похоже, мы не уживемся под одной крышей. Кстати, вы забыли припомнить мне прелестную козопасочку, когда приплетали Ее Величество.
Но начну я с того, что на ревности завязано меньше всего. Герард Арамона.
Позволю вам напомнить, что я – Первый маршал этой страны и могу позволить себе иметь столько порученцев и адъютантов, сколько посчитаю нужным. Я прекрасно помню, что представлял из себя капитан Лаик, и не менее прекрасно осведомлен о вашем к нему отношении. А заявить молодому человеку, что он не годен только из-за фамилии, - это как-то низко и мерзко. К тому же Герард явно пошел не в своего батюшку.
Вы, кстати, когда с ним последний раз виделись? Я сейчас не об Арнольде. – Рокэ в ответе не нуждался, продолжив:
- Давно, судя по вашему молчанию. Ненавидеть заочно, заранее, так сказать – это надо уметь…
В любом случае, вашему положению юный Герард ничем не угрожает, а мне он вполне полезен, вам ясно?
Что вы там еще на меня повесили? Объяснение с вашей любезной сестрицей, вообразившей Чужой знает что?
Я полагал, что вы с этим справитесь меньшей кровью. А услышь она прямой и однозначный отказ от меня… Ваша сестра, кажется, больна? Ваша речь ее хотя бы не убила.
Ее Величество, - Рокэ провел голосом черту, показывая, что переходит к следующему пункту «списка обвинений».
Вы сами стали свидетельницей одной сцены, уже наверняка будучи наслышанной, что Первый маршал частый гость у королевы. Ваш драгоценный Штанцлер не мог не расписать вам это. А еще и короля туда приплести. И кардинала, для пущего буйства красок и разврата. Было? – Эрика уже не могла поднять глаз на распалившегося Ворона.
– Вы знали, что я не монах и обет воздержания не давал. Я не знаю, что вам послышалось, но в любви я ей не признавался.
Веду себя как мальчишка, так вы сказали? Всего лишь развлекал вас в большей степени. И все равно слышу упреки.
А в трактире мне была интересна ваша реакция. Опять же у вас на щеке тоже когда-то был след от удара. – Эрика машинально коснулась рукой лица в том месте, где когда-то пришелся удар Эстебана. – Это делало нас похожими. Символично так, не находите?
И последнее, юноша. Я, если вы еще не заметили, очень редко вру.
Теперь можете заниматься своими делами, если они у вас есть, а меня, увы, ждут государственные. - Рокэ зачем-то выдвинул ящик стола, задумчиво посмотрел в него, задвинул и поднялся. – Не задерживаю.
Когда так прямо указали на дверь, не уйти практически невозможно.

***
Если девушка говорит, что не ревнует возлюбленного, она почти наверняка врет. Можно доверять и не шнырять под окнами, не читать записки, не устраивать сцены. Можно утешать себя, что раз возвращается, значит, выбрал лучшую. Но не чувствовать ничего – так не получится.
Эрика уже сожалела, что выплеснула с больной головы на здоровую все накопившиеся вопросы и обиды.
Ну почему она не сдержалась? Ведь сама себе как-то доказывала, что Рокэ нельзя явно удерживать. Он же чересчур свободолюбив, слишком упрям. Как только почувствует, что с какой-то стороны затягивается узда, взбрыкнет не хуже своего мориска. Надо дождаться Рокэ и извиниться. Хотя его «дела государственные» могли и до утра задержать.
Какие мужчины могут быть непостоянными! Спать с одной, любить другую, целовать третью… Женщины такие тоже бывают, но реже, что ли?
После Кагеты офицеры как-то завели разговор о том, кто, сколько и как часто.
«Герцог Окделл» ничего не испытывала тогда: ни ненависти, ни раздражения, ни злости. Немного разочарования и обиды…
Зато как вовремя пришел тогда Вейзель и разбавил компанию!
Эрика даже развеселилась тогда немного: уж очень забавно и искренне артиллерист возмущался нравам «современной молодежи». Верность Курта супруге давно стала притчей во языцех для всех солдат.
Корнет Окделл как-то даже набралась смелости и спросила, не злят, не раздражают ли его такие шуточки? На это артиллерист только добродушно усмехнулся и, хлопнув «Дика» по плечу, прогудел что-то про «молодо-зелено». Вот как у других все просто бывает. Ни сомнений, ни раздумий – до гроба. В горе и в радости.
Вдалеке забили часы. Девять… Десять… Одиннадцать… Как время летит! Она буквально выпала из жизни больше, чем на три часа, задумавшись непонятно о чем.
Эрика решительно встала, собираясь вначале узнать, вернулся ли эр, а потом пойти мириться. Интересно, удастся ли его этим удивить?..