Глава 19. Метания и ссора.
читать дальшеВойна закончилась сокрушительным разгромом врагов. Победителей, вернувшихся в Олларию, ожидали лавры, честь и хвала. Ворон, пользуясь моментом, решил съездить в Кэналлоа, а оруженосцу великодушно предложил также навестить родные пенаты и размашистым движением подмахнул пропуск. Эрика хотела было напроситься с маршалом на юг – хотелось посмотреть, что там «за горизонтом», но сказать об этом не успела. Рокэ Алва был нарасхват, то есть его вниманием тут же завладела толпа дворян с «неотложными делами».
Эрика решила скоротать время в библиотеке, благо та у Повелителей Ветров была роскошная – в конце концов, на ночь глядя ехать не хотелось, а ложиться спать было слишком рано. Первое время глаза у нее разбегались, потом ей по поручению приходилось искать тома, описывающие времена Гальтары. Правда тогда она успела-таки присмотреть пару книг, которые желала бы почитать на досуге. Но вот уже полчаса не могла продвинуться дальше второй страницы.
Нельзя сказать, что между ней и Рокэ пробежала пестрая кошка. Но Эрика окончательно запуталась в их отношениях.
Посмей ей кто сказать, что она ревнует, она бы вызвала этого человека на дуэль. Ричард Окделл не может ревновать своего эра! Но как тогда это назвать?!
Когда она стала случайным свидетелем встречи Рокэ и свояченицы губернатора, там, еще в Варасте, ей неделю не хотелось видеть Алву.
Потом бакранка… Молодую девушку можно понять, но Рокэ!.. Ни одного случая не упустит… развлечься.
Она тогда всю ночь ворочалась с боку на бок под открытым небом, прислушиваясь, ожидая легких шагов. Дважды вскакивала, всматриваясь в ночной полумрак. Снова ложилась, закрывала глаза и видела то Катарину на коленях у Рокэ, то рыжеволосую губернаторскую бесстыжую свояченицу, то розу в декольте Марианны – а саму баронессу обнимал Первый маршал. Последнего события никогда не было, как Эрика надеялась, но эта картина то и дело возникала перед глазами. А о скольких любовницах она не знает!
Рокэ вернулся под утро, напевая себе под нос и находясь в весьма приподнятом настроении.
- Вы долго.
- О да, я такой. А вы что, на меня планы имели?
- Вот еще! Да спите с кем хотите, раз так невтерпеж! – девушке хотелось, чтобы ее голос звучал безразлично, с ноткой издевки, но вышло как-то обиженно, жалко.
- Что я слышу! Неужели я, наконец, проломил стену безразличия и ненависти? Рассвет уже близко, но по-быстрому мы успеем, девушка. Вы уже приглядели уютный сеновал? К тому же, учитывая, что ваш маленький секрет знаю только я, не терял бы на вашем месте шанса. Другого может и не быть.
- Вы!.. Вы.. Это гадко! – горло сдавливали рыдания.
- О, ничуть. Это, по меньшей мере, естественно и природно. Вот и птички так же, и лошадки… Ну что, решайтесь! У меня на вас еще сил хватит!
От склонившегося над ней Рокэ несло знакомым ароматом «Черной крови». Маршал, похоже, успел напиться после своих похождений, но это его не оправдывало.
- Убирайтесь прочь! – она не успела удержать свою руку, а Рокэ то ли не смог, то ли не захотел уворачиваться. Пощечина вышла не очень звонкой, но голова Алвы мотнулась в сторону. Герцог ухватил ее за запястье и прижал к земле, та же участь постигла и вторую руку, на которой тисками сжались горячие пальцы.
- Доигралась, красавица. Что теперь, закричишь? Кричи, я только «за».
- Пустите, - Эрика дернулась, но проще было вырваться из стального капкана. – Ну пожалуйста! – шепотом, хотя вокруг все спали и достаточно далеко от места ночевки Первого маршала и его оруженосца. После Оскара Рокэ освободил ее даже от общества Жиля, насколько это было возможно. – Пожалуйста… - не смотреть в синие глаза было невозможно, смотреть – невыносимо. Таким Рокэ не был ни у Барсовых Врат, ни у озер, ни когда смотрел, как расстреливают Феншо. Абсолютно сумасшедший взгляд, от которого почему-то стало холодно. И оскал, который не назвать и ухмылкой.
Рокэ опускается ниже и шепотом цедит прямо в ухо:
- Не забывай, кто ты.
Затем отпускает ее руки, будто брезгует даже прикасаться, поднимается и уходит, оставляя Эрику трястись от беззвучных рыданий и непонимании, что же случилось, почему Рокэ был таким злым и жестоким.
С этого дня до возвращения в Олларию их отношения были подчеркнуто официальными, кроме одного случая…
Она видела тогда Робера, но приняла его за Мишеля. Эпинэ был старше ее, но его стало так жалко. Вот и мораль: никогда не думай, что тебе плохо, вспомни, что есть люди, которым много хуже. Бледный и какой-то уставший, Робер бился на стороне бириссцев. Поддавшись минутному порыву, Эрика предложила ему бежать вместе в Агарис, но потом, вспоминая эту встречу в пыли и дыму, была рада, что тот отказал. А потом были пушки и сбитое знамя. И прежний Рокэ, который в порыве вдохновения взъерошил ее немного отросшие кудри. Затем опомнился, снова стал официален и язвителен.
Эрика вот почти простила его! А тут…
Обида снова зашевелилась внутри. В сердцах она пожелала Рокэ гореть в Закатном пламени. И, назло всем, пристроилась поближе к Савиньяку.
Рокэ не вспоминал о том, что у него есть оруженосец, до самого выезда в Олларию. Не взял ее ни отправляясь слушать вопли Агдемара, ни к премудрой Гарре… Никуда. Даже о недобром знамении с орланом и вороном Эрика узнала постфактум из чужих уст.
Надо было мириться, Эрика уже почти придумала, что скажет, а тут – бац! – «езжайте, юноша, в Надор».
Спасибо, эр Рокэ, всегда мечтал. Ваш оруженосец.
Глава 20. Свой дом, чужой.
читать дальшеЭр сдержал данное слово, несмотря на ссору. Обещал подарить белого коня – и отвалил бешеные деньги за линарца-четырехлетку. Конь был красивый, высокий, резвый, с точеными ногами и длинными ресницами. Большие глаза смотрели дружелюбно и доверчиво. Эрика погладила Бьянко по крутой белоснежной шее и вздохнула.
- Что грустите, Ричард? – поинтересовался проплывавший мимо Эмиль Савиньяк. – Вам не нравятся линарцы? Так сказали бы Рокэ сразу! – похоже было, что брат Арно слегка пьян, но на ногах стоял твердо, глядел осмысленно, просто к жизни начал относится еще более весело.
- Нравятся, эр Эмиль. Очень! Но Бьянко… Он не был со мной при Дараме.
- О, ваш выбор делает вам честь, Дикон. Я вас понимаю: куда лучше боевой товарищ, чем красивая игрушка для парадов. Впрочем, я не думаю, что Рокэ разлучит вас с Соной. Однако, я все же вас оставлю, - Савиньяк подмигнул Эрике и удалился, что-то вполголоса напевая.
Она еще раз приласкала Бьянко и отвела его в конюшню, оставив на попечение конюхам. Рокэ должен понять, что Сона, на которую он пересадил оруженосца вместо Баловника и Соро, с которым у Эрики отношения не заладились с самого начала, стала другом, а не просто прекрасной, отлично выезженной лошадью.
Рокэ, когда она отыскала его, бездельничал, выстукивая на подлокотнике бодрый ритм, привычно игнорируя оруженосца, пока тот не открыл рот. Затем небрежно взмахнул рукой:
- Сона и так твоя. А с линарцем делай, что хочешь. Я подарки назад не забираю. Например, можешь подарить сестре.
Эрике предложение пришлось по вкусу, но, если бы она увидела, как дернулся уголок рта Рокэ, она бы, возможно, что-то заподозрила.
Но Алва сидел к ней спиной, а голосом владел превосходно.
Вскоре он, доведенный письмами от Эйвона Ларака до белого каления, подписал оруженосцу подорожную.
- А Ворон? Он красивый? – тонкая ручка сестры ухватила ее за запястье и легонько сжала. Айрис обращалась к ней «Дик», и Эрика уже не помнила, знает ли сестричка, что «Ричарда» нет, или обман настолько въелся в мозг и душу, что проще думать, что есть брат. Впрочем, Эрика привыкла откликаться на «Дика» давно.
Красив ли Ворон? О да, о его красоте ходят легенды. И не только о красоте.
Но Эрика замялась, не зная, стоит ли хвалить убийцу отца. Стоит ли ей, даже как герцогу Окделлу, говорить об эре? Или лучше рассказать о Катарине, Эмиле… Просто о столице, наконец!
- Ди-и-ик?
- Да, Айри, эр Рокэ не похож на могучего рыцаря из сказок, которыми нас в детстве пичкали, но он хорош собой. Очень, - и, не дожидаясь просьб рассказать подробнее, Эрика продолжила, - монсеньор предпочитает черное и синее, у него длинные волосы - даже ниже плеч! – а вот бороду или же усы он не носит. У него красивые глаза и тонкие пальцы. Однако, он очень сильный, Айри!
- Тебе повезло! Столько видеть… – в голосе сестры не слышно зависти, только какая-то больная усталость. – А я опять утром исколола себе пальцы.
Через потертые перчатки не было этого видно, но сестренка все равно посмотрела на свои руки и вздохнула.
- Я надеюсь тоже когда-нибудь побывать за Надором.
Они с сестрой ехали бок о бок.
- Я… я придумаю, как забрать тебя, Айрис! Правда! Просто потерпи еще немного. Но я вижу, ты мерзнешь – поехали обратно.
Сестра улыбнулась.
***
Обедали почти молча. Эрика отвыкла от такой тишины, но заполнять пустоту не решалась. Разговор о войне, столице - обо всем! – неизбежно приведет к Ворону, его подарку, ее службе и присяге, их отношениям. Эрика не была уверена, что сможет соглашаться со всем, что будет говорить матушка, а раздувать ссору на пустом месте не хотелось – они все-таки давно не виделись.
Обед казался совсем пресным. В замке могли себе позволить жить лучше, но герцогиня Мирабелла по-прежнему полагала крайний аскетизм единственным праведным (и правильным) путем в Рассвет.
Когда в обеденный зал вошел улыбающийся кузен, обстановка для Эрики чуть разрядилась. Уж кто-то, а Наль умел болтать обо всем и ни о чем, отвлекать от мрачных мыслей.
Кузен чинно поприветствовал Мирабеллу, а затем присоединился к трапезе.
Вернувшемуся из Эпинэ виконту Лару действительно было что порассказать. Но кто ж тянул его за язык спросить у нее о встрече с Робером!
Слово за слово, и вот герцог Окделл уже на ногах:
- Я не нарушу присягу, матушка! А вам давно следует выйти из замка и увидеть, что уже прошло четыреста лет с тех времен, о которых вы все так убиваетесь! Герцог Алва подарил коня, который действительно стоит больших денег, но я не вижу причин отказываться от заслуженной награды!..
- Не смейте повышать на мать голос! – взвизгнула вдовствующая герцогиня. – Айрис! – видя, что «сын» не проявляет сознательности, Мирабелла переключалась на дочь. – Вы немедленно напишите соответствующее письмо и вернете это… эту подачку!
- Нет! – звонкий голосок младшей сестренки звучал невероятно твердо. – Бьянко подарили мне, и я его не отдам!
- И вы туда же?! В моем доме не будет ничего, связанного с Вороном! Если вы не в состоянии избавиться от лошади, я сама этим займусь!
- Эрэа! – Наль влез с искренним желанием помочь, но вышло опять не так, как хотелось бы. – Не надо ссориться. А Бьянко… Айрис уже успела привязаться к нему. А маршал Алва, как-никак Повелитель Ветра и до сих пор не женат. Быть может, этот подарок…
- И думать не смейте, что моя дочь!..
- Наль, замолчи, и без тебя тошно!
Два выкрика прозвучали одновременно. Мирабелла повернулась к «Ричарду».
- Вот как вы заговорили, сын мой. – Герцогиня намеренно выделила голосом слово «сын». Дома вам тошно. Мы уже недостойны вашего общества, не так ли? Вы продались за распутную жизнь в столице! Я больше не желаю считать вас своей кровью! Идите прочь!
- Эрэа! – изумленный голос кузена.
- Мама! – отчаянный вскрик Айрис.
- Что ж, - Эрику саму испугал ее донельзя спокойный тон. – Если дурацкие предрассудки и домыслы вам дороже детей, будь по-вашему, герцогиня Окделл. Я сегодня же уеду. И проживу как-нибудь без вашего благословения. А теперь позвольте откланяться.
Эрика поклонилась и вышла прочь из трапезной. Поднялась к себе и хлопнула дверью перед носом кузена.
- Дикон, открой!
- Не сейчас.
- Дикон…
Еще несколько попыток – и Эрика услышала, как Наль, тяжело вздохнув, спускается по лестнице. Похоже, он встретил на верхних ступенях Мирабеллу.
Эрика ожидала, что перепалка продолжится и через закрытую дверь, а потому создала вид усиленной активности, бросая вещи в походную сумку.
В крови кипел адреналин, а душа металась, не понимая, что происходит.
Почему матушка не желает слушать?! Понять, что прошлогодний снег не возвращается, как бы этого не хотелось? И Наль хорош! Да, он не знает, что Ричарда не существует, но как он мог вообще вообразить, что Ворон захочет связать свою судьбу с девицей Окделл?!
Надо объясниться с Айрис. Сказать, что Алва не имел в виду ничего подобного…
Эрика метнулась к двери и толкнула ее, намереваясь отыскать сестру. Дверь не поддалась. Пришлось поднажать сильнее. Бесполезно. Девушка несколько раз стукнула по дереву кулаком, но добилась только боли в пальцах. Похоже, герцогиня решила, что «Ричарду» стоит подумать о своем поведении взаперти.
- Откройте немедленно! Слышите?! – прижаться к двери ухом. Тишина. Не слышно ничьих шагов. Эрика Окделл уселась под дверью и отбросила со лба отросшую челку. Герцогиня не хочет отпускать, но отрекается.
Ничего, Сагранна научила скалолазанию, а до земли не так высоко сейчас, как было в горах. Ночью герцог Окделл все равно сбежит! Так и будет!